Подготовка наследников: возможности педагогики самоопределения

Я начал этот проект в 1993 году, как проект легитимизации пространств самоопределения человека в посттоталитарной стране. В 1996 уже оформились базовые форматы, темы, содержание, название (Школа Гуманитарного Образования) и что важно, появились первые клиенты, заказчики, потребители, …. Эпоха 90-х  была бурная: государство и бизнес не знали ещё, кем они будут, мы про себя этого тоже не знали, но сохраняли порой необоснованную последовательность: четыре раза в год проводили пятидневные сессии (от 70 человек до 240), на которые ученики и их тьюторы порой добирались из разных регионов страны по два-три дня; создавали культурно-образовательные центры на местах,  проводили публичные форумы, организовывали общественные организации, выпускали газету и журнал, …, успевая при этом защищать кандидатские диссертации, концептуально описывающие всю эту стихию. (Не буду углубляться, тем более что издано уже семь выпусков нашей серии «Философия и педагогика самоопределения» и там все подробно описано).

Как к этому относились чиновники. Можно себе представить – от непонимания до иступленной агрессии – и тут всё ясно. А вот отношения родителей были очень разноплановы, поскольку у них тогда зачастую не было (у многих и сейчас нет) целей по поводу детей, а если и были какие-то амбиции, то, в общем-то, из дежурного советского набора. Что же касается ребят, то некоторые из них даже специально подрабатывали, чтобы участвовать в образовательных программах. Был даже вполне реальный эпизод, когда мне мама одной из учениц с раздражением жаловалась, что её дочь либо учится в школе, либо занимается у нас, либо сидит в читальном зале, а с родителями фактически перестала общаться. Я ей тогда ответил (после этого, эту фразу родителям я повторял много раз): «Семье не надо конкурировать с образованием детей, необходимо образование детей сделать семейной стратегией». И сегодня у нас есть площадки, которые организуются советами таких семей, которым есть что передавать своим детям, т. е. наследство.

Мы невольно проводили ассоциации с «Гадкими Лебедями» и по этому поводу я прочитал публичный цикл лекций по интерпретации киносценария Аркадия и Бориса Стругацких «Туча» (см. культуротехнический альманах «Архэ» № 4, 2003 г.)

Сегодня уже многим понятно, что наследник не возникает автоматически, лишь по факту своего рождения. Порой наследство бывает такого рода, что принятие его или управление им требует особой органики – «антропоструктуры». И как выясняется не один вуз и не одна школа специально «антропоструктированием» не занимается: не желает, например, сын известного академика заниматься теоретической физикой, а сын известного бизнесмена органически не готов к предпринимательству, а дети известного политика равнодушно относятся к концепту открытого общества. И дело не в отсутствии какой-либо оспособленности, дело в антропонических возможностях: Мышление, Воля, Терпение, Самоорганизация, Идентификация, Интересы, Стремления, Убеждения, …, Дух. Школы, даже якобы самые инновационные с этим не работают, и понятно – у них просто другие задачи. (Я веду уже многолетний спор, где доказываю тьюторскому сообществу, что в школе не нужны тьюторы, а необходимы новые институциональные проекты, созданные из тьюторской парадигмы, т. е. из мыследеятельностной рамки).

Итак, как правило, вся проблема не в новом наборе знаний и каких-то навыков у наследников старшего подросткового и юношеского возрастов, а совсем в другом: в рефлексивно-упраляющих компетенциях. То есть, наследник, должен обладать специфическими формами самоорганизации, позволяющие управлять ему наследством. Родители ему передают наследство, я как тьютор, должен научить его способам конструирования Мира этого Наследства. Немного – немало. Наследство без онтологии наследства – бессмыслица: бизнес/дело будет закрыто, переведено в другие активы, спущено. Поэтому тьютор – это конструктор онтологии – Мира деятельности и смыслов культуры и жизни людей в этой деятельности.

Конечно же, истинное образование – это образование Верности Человека. И пусть постмодернисты будут удивлены, услышав это от меня, поскольку последние 10 лет я писал только про «самоопределение». Самоопределение есть конструирование Пути Восхождения, конструирование Пути Дела. Дело с большой буквы есть легитимизация Мира, т. е. Стратегия Наследника. Конструирование Миров – вот базовая деятельность в процессе подготовки наследников. Может быть, это мы делали тогда в там уже далеком 1996-ом.

Итак, «Его привела, буквально, за руку мама. Посадила за большой стол рядом с другими подростками. Отвела меня в сторону и сказала: «Саше-Жене ещё 14 лет, и ему уже ничего не интересно. Говорят, что Вы можете!» И ушла.

Первое впечатление

В ШГО он появился, если я не ошибаюсь либо в конце 1996, либо в начале 1997 года. На первый взгляд производил впечатление классического «хорошего», пай-мальчика, мягкого в общении, немного романтичного, в меру интеллигентного.

Чем был интересен/примечателен

Во-первых, это конечно же было имя – Саша-Женя или Женя-Саша – и связанная с его возникновением легенда (Воспроизвожу по памяти: Мол, родители, когда пришло время давать имя, не сошлись во мнениях. Отец хотел назвать сына Евгением, а мать – Александром – как мужа, кстати. В свидетельстве о рождении в итоге было записано, что он Евгений, но звал каждый из родителей его по-своему – один Женей, другой Сашей).

            Мы с ним не очень то общались, но, во-вторых, он выделялся тем, что на каких-то публичных режимах делал очень примечательные, серьезные, интересные суждения и высказывания с оправданной претензией быть экспертными и аналитическими.

            Также он меня удивлял тем, что помимо некоторого прагматизма, был весьма осведомленным и обладал глубокими знаниями о сфере культуры и культурного, он читал. Тут он был неповерхностен. В частности, очень любил классическую музыку (оперы, например), относился к ней с трепетом. У него, кстати, великолепная очень обширная коллекция классики на дисках – большая его гордость.

Следующим моментом, который привлекал внимание, было его постоянное спокойствие, уверенность, основательность в поведении, манере себя держать, в отношении к вещам.

            В продолжение можно заметить и то, что вдобавок к этой основательности, в его поведении не было кичливости положением родителей и своим соответственно, по крайне мере на первый взгляд

При этом о родителях – отце – всегда говорил открыто (единственный, кто у нас о них говорил и у кого это была одной из тем) и не наедине, а в компаниях. Всегда был в курсе отцовских дел, рассказывал всякие интересные ситуации в бизнесе, новости, достижения и тд.

            Также мое внимание часто останавливалось и на том, что Женя носил одежду и имел аксессуары с символикой фирмы-основного поставщика отца. Собственно отец был и есть ее официальный дилер этой фирмы на территории России.

            Еще одной из примечательных тем разговора был мотив о его постоянных стажировках в организации отца. Причем, как мне запомнилось, он часто стажировался на позициях, где необходимо было разбираться в каких-то сложных ситуациях с управленческими/производственными цепочками, анализировать документы и процессы, заниматься оптимизацией схем управления и вводом новых элементов. Еще и в командировки они иногда вместе ездили.

            Когда нам случилось вместе работать над текстом «Шаг в будущее» также заметила, что при решении задачи он в нее уперт и системен при достижении результата.

            Необходимо сказать и то, что он всегда отличался широким видением, дальним горизонтом. В частности это касалось его возможностей и перспектив развития. Например, был период, когда он на полном серьезе обсуждал выбор вуза – на мировой карте. Причем в контексте, что это семейный вопрос. И в отношении Жени это воспринималось как воплотимая реальность. (Если мне не изменяет память, экономический факультет в соседнем городе они все-таки тоже выбрали исходя из семейной логики, что сын должен быть ближе и помогать).

После ШГО

Про период после окончания ШГО могу сказать мало. Мы почти не пересекались. Он явно ушел в учебу, в экономическую тему.

Впечатления от последних встреч очень странные. Он стал больше себе на уме и пытается заниматься всякими интересными бизнесами. При этом приобрел большую сдержанность в общении. В прямом смысле Хотя  примечательно и то, что тем не менее он не чужд гуманитаристике (я здесь про редакторство АРХЭ и поездки на сессии ШГО в качестве лектора-эксперта).

Очевидно, что Сашу-Женю уже к 14-ти годам не интересовал окружающий его мир: банальная средняя школа (все школы банальны по определению своей школьности, со своими бесконечными женщинами-учительницами, которым уже к 8-му классу нечего сказать сегодняшним мальчишкам и девчонкам (особенно мальчишкам) и которые не за что не могут нести ответственности; городской Совок (омерзительный в своей обветшалости и унижении людей); сверстники с бытовыми интересами, навязанными «запутавшимися в эпохах» взрослыми. У меня есть подозрение, что бизнес как таковой ни тогда, ни сейчас его особо тоже не интересовал. Сашу-Женю мог заинтересовать «удивительный и чудный Мир», в котором ему было бы место, где он был бы нужен. Необходимо было для него и таких как он создать такое пространство.

Онтологический смысл самого сопровождения наследников, с моей точки, зрения, не несёт манипулятивно-зомбирующего характера управления сознанием. Мы опираемся, прежде всего, на рациональные, разумные, в том числе мыслительные техники самоорганизации, поскольку убеждены, что природе современных «практик верности» носит рационально-рефлексивный характер. (У наследника не должно быть зависимости от наследства, у него должны быть оформлены компетенции управления наследством).

Конструирование Пути Наследника рассматривается нами как организация практики самоопределения. В этой организации принципиально выделение следующих аспектов:

- такое совместное конструирование должно задавать межпредметное единство Мира, создавая своеобразный ответ на ситуацию человека в постмодернизме;

- такое конструирование должно происходить в среде, где есть подобные субъекты как с подобной задачей, так с самоопределенческими задачами другого плана;

- в таком конструировании неизбежно должно происходить в процессе проблематизации освобождение от деятельностей, препятствующих принятию поставленной задачи;

- само это конструирование должно быть обусловлено как значимое событие, формирующее индивидуальную историю человека;

- в таком конструировании должны создаваться представления о Мире самоопределения как система знаний, обеспечивающие палитру будущих действий.

Ключевым же вопросом организации антропопрактики самоопределения – это вопрос о содержании, статусе и механизмах т.н. образовательных задач, через которые проходит человек в наших системах подготовки. Образовательная задача как бы скрепляет категориально-технологические структуры всей системы подготовки, конституирует образовательную среду, управляет реальностью жизнедеятельности людей, включенных вобразовательное событие.

Постановка образовательной задачи есть социотехническое действие по организации коммуникаций, обслуживающее процессы самоопределения. В отличие от натуралистических и сенсуалистических подходов, педагогика самоопределения переносит образовательную деятельность на историко-культурные аспекты практик человеческой субъективации. Анализ же практик субъективации на материале личной истории и есть процесс индивидуализации, т. е. процесс конструирования Миров своего Будущего. Поэтому принятие образовательной задачи есть принятие идеи наличия собственной исторической задачи. Это и есть главный результат в подготовке т. н. наследника.

Время персональной опеки в педагогике и образовании давно закончилось; «индивидуально-образовательное сопровождение» - не более чем метафора. Искусство тьютора, это организация пространств, многих и разноплановых, в которых возможно осуществление конфигураторов собственной идентичности и соучастие в конструировании этой идентичности. Наверное, проект Школы Гуманитарного Образования был и остается гарантией разворачивания веера таких пространств. Собственно, в прямом смысле слова ШГО, конечно же, школой не является, а является площадкой по принятию антропологических решений. Думаю, что без наличия наших развернутых площадок никакое «онтологическое образование» невозможно, тем более подготовка наследников. Причем ведь парадокс заключается в том, что в классическом западном варианте наследники воспитывались в закрытых условиях: персональная опека мудреца, закрытые колледжи, ограниченный контингент общения. Однако, в проекте открытого образования ШГО рецепт иной: вместо мудреца – специально подобранные разноплановые архивы электронных текстов и встречи с независимыми экспертами; вместо закрытого колледжа – перечень образовательных событий, общение с тьюторами; вместо ограниченного контингента – веер коммуникаций, дискуссий, тематические клубы, своё издание. По существу, это пространство собственной пробы своей версии и своего решения; икона для него (наследника) это проба безопасна. Именно здесь он почувствует силу и слабость позиции, именно здесь он как в зеркале оценить себя через сверстников и мэтров мысли и дела, именно здесь он столкнется с проблемой наличия родовой стратегии. Конечно же, пространство проб не для «тепличных мальчиков и девочек», но все зависит от того, чего действительно хотят родители?! Ведь, по всей видимости, Наследнику придется делать уже следующий ШАГ!

Да, я чуть не забыл про нашего героя. Но, в общем-то, он написал всё сам. [/justify][/size]